Эта женщина к пятидесяти годам в течение 15 лет перенесла 42 операции и успела полежать в шести сотнях больниц. И только после этого она, наконец,.. заболела по-настоящему. А до этого момента британка Венди Скотт старательно и успешно притворялась больной. Зачем? Частично она рассказала об этом сама.
Но прежде скажем, что для такого поведения человека у врачей-психиатров есть даже название – «синдром Мюнхгаузена». В этом состоянии люди либо притворяются больными, либо делают себя больными, чтобы привлечь внимание врачей. И если обычный ипохондрик на самом деле думает, что болен, то человек с синдромом Мюнхгаузена точно знает, что нет.
Главный мотив, двигающий такими людьми, не желание получить страховку, отлынивание от работы или желание получить определенные лекарства, а внимание! Они жаждут его, как воздуха или воды. По собственному признанию В.Скотт, она научилась так красочно и правдоподобно описывать симптомы болей в животе, что доктора почти сразу склонялись к проведению операции.
Зам, декана психиатрического факультета университета Алабамы Марк Фельдман, когда узнал о 42 операциях госпожи Скотт, был удивлен дважды. Во-первых, было малопонятно, как она до сих пор оставалась живой. А, во-вторых, поражало то, что она излечилась от синдрома, который считается неизлечимым и захотела рассказать о своих приключениях.
Страдающие синдромом Мюнхгаузена действуют двумя путями. Одни, как Венди, приходят в больницы и рассказывают о своих мнимых болезнях, другие врываются в кабинет врача с криками о немедленной помощи. Кто-то даже специально наносит себе увечья, режется острыми предметами, вводит шприцем в вену слюну или жидкость для мойки посуды… Но вернемся к Венди.
У нее было тяжелое детство, как и у многих пациентов со сходным диагнозом. Мать ею не интересовалась, ее изнасиловали, дома для не практически не существовало, и единственным светлым воспоминанием детства стала операция по удалению аппендикса.
«Каждое утро ко мне приходила санитарка, - рассказывает Венди Скотт. – Она поправляла мне постель, гладила по голове и спрашивала о моем самочувствии. Я до сих пор помню ее голос. Ко мне никто и никогда до этого не обращался с такой сердечностью. Потом я в 16 лет ушла из дома работать в молочной лавке, в бакалее, на ферме, горничной в гостинице.
Работа тяжелая, за 24 часа смены все время убираешь чужую грязь и при этом еще и улыбаешься. Я просто впала в депрессию. И как то раз я сделала вид, что у меня болит живот и пошла в ближайшую больницу. Мне нужно было ощутить чью-то заботу, услышать слова, которые говорила мне та санитарка. И спустя несколько дней лежания в палате на обследовании, мои батарейки подзарядились».
В следующий раз, когда Венди захотелось тепла и внимания, она уже не сомневалась куда ей идти их искать. В другую больницу! И так, пока не заканчивались все больницы города, где она жила. После этого она переезжала в другой город… Сначала она боялась предложений оперироваться, но потом желание полежать в больнице пересилило и Венди согласилась. После первой операции она соглашалась, уже не раздумывая.
Не всегда все было гладко. Несколько раз ее разоблачали и выгоняли из клиник, так что даже приходилось самой снимать свежие швы. Дважды она сидела в тюрьме за пользование больничной едой и местом без необходимости. Но гораздо чаще Венди Скотт получала то, что хотела – уход и внимание.
Излечение от синдрома Мюнхгауена наступило по двум причинам. Первой стала неудачная операция с осложнениями и послеоперационной инфекцией, когда пациентка оказалась на грани смерти. И второй причиной – любовь к своему коту, который мог остаться без внимания, если бы Венди умерла в больнице.
Финал этой истории печален. У Скотт нчались настоящие боли в животе, но в Лондоне, да и во всей Англии ей уже никто не верил. Только приглашение доктора Фельдмана, услышавшего ее историю, помогло провести обследование. У Венди в кишечнике обнаружили большую злокачественную опухоль, оперировать которую было бессмысленно…